Tir na Nog
Боль ежится внутри, колется, жжется...
Убежать от нее, убежать от себя, скрыться...
Взяла у Беа mountain bike.
Скорость.
Я так люблю скорость.
Когда у меня будет автомобиль, он будет спортивный, небольшой, ладненький, и я буду носиться на нем по автобану на самой его предельной скорости.
А сейчас - выжимаю предельную скорость из себя.
Ветер в лицо - хлесткий, жесткий, как пощечины.
Выбивает слабость и состояние киселя.
Не подумала о мошках - в городе их нет, а на велосипедной трассе вдоль Изар, заросшей деревьями и кустарниками, их очень даже много. На такой скорости они очень больно попадают в глаза.
Превратилась в китайца, смотрящего на мир сквозь маленькие зазубрины в ресницах. Когда зазубрины забиваются мошками - сдуваю.
Велосипедная дорожка сделана как хороший автобан - с путеводами. Нигде не пересекается с дорогой. Можно разогнаться до свиста в ушах, и не останавливаться - боль безнадежно отстает и мстительно, но бессильно грозит кулаком - сказать ничего не может, запыхалась.
Спасена.
Убежать от нее, убежать от себя, скрыться...
Взяла у Беа mountain bike.
Скорость.
Я так люблю скорость.
Когда у меня будет автомобиль, он будет спортивный, небольшой, ладненький, и я буду носиться на нем по автобану на самой его предельной скорости.
А сейчас - выжимаю предельную скорость из себя.
Ветер в лицо - хлесткий, жесткий, как пощечины.
Выбивает слабость и состояние киселя.
Не подумала о мошках - в городе их нет, а на велосипедной трассе вдоль Изар, заросшей деревьями и кустарниками, их очень даже много. На такой скорости они очень больно попадают в глаза.
Превратилась в китайца, смотрящего на мир сквозь маленькие зазубрины в ресницах. Когда зазубрины забиваются мошками - сдуваю.
Велосипедная дорожка сделана как хороший автобан - с путеводами. Нигде не пересекается с дорогой. Можно разогнаться до свиста в ушах, и не останавливаться - боль безнадежно отстает и мстительно, но бессильно грозит кулаком - сказать ничего не может, запыхалась.
Спасена.